херсонесцёв, наряду с общеэллинскими божествами, фигурирует местный культ «Девы», очевидно, заимствованный у тавров.

Когда в Северном Причерноморье в конце IV и начале III в. до н. э. поднимается волна активности местных племён, враждебная греческим городам, Херсонес также попадает в чрезвычайно опасное и тяжёлое положение.

В рассматриваемое время Херсонес, не меньше, чем другие северочерноморские города, был ослаблен внутренними противоречиями и внешней борьбой с окружающими его племенами.

Об этом с достаточной красноречивостью говорит текст упоминавшейся присяги херсонесских граждан, датируемой самым концом IV и началом III в. до н. э.

Двум русским учёным Ф. Ф. Соколову и С. А. Жебелеву принадлежит бесспорная заслуга трактовки этого замечательного документа не как обычной присяги, принимавшейся юношами греческих городов при достижении ими совершеннолетия и вступления в число граждан, а как чрезвычайной клятвы, произносимой перед лицом серьёзной опасности для существующего государственного порядка. Через всё содержание присяги красной нитью проходит опасение за целостность херсонесской демократической системы и страх перед изменой.

Гражданин прежде всего должен поклясться именем богов, покровителей города, и героев в том, что он не прёдаст